Почему внезапно все заинтересовались понятием "Евразия", неопределенность и размытость которого до сих пор вызывала слабый интерес в глазах большинства географов как нечто неосмысленное с географической точки зрения? Два таких недавних феномена, как экономические и в то же время политические проекты, продвигаемые Россией Владимира Путина и Китаем Си Цзиньпина, сделали евразийские видение и реальность ощутимыми, с применением этого термина или без. Это Евразийский экономический союз (ЕАЭС), запущенный в 2011 году российской стороной, и проект "Один пояс — один путь", "Новый шелковый путь", сформулированный китайской стороной в 2013 году, говорится в статье.
Растущий прогресс в сфере коммуникаций и соединений всех видов, создание инфраструктур способствуют все большей взаимосвязанности, и Евразия становится все более зримой реальностью на фоне соперничества между двумя мировыми державами. Россия и Китай, две мощные экономические, политические и военные силы этого континента, играют и еще будут играть решающую роль в формировании евразийского пространства, которое становится чем-то большим, нежели просто название, считает эксперт.
В 1920-е годы в русской диаспоре после большевистской революции 1917 года сформировалось идеологическое националистическое движение "евразийство", затем оно возобновилось в России в 1990-е годы после распада СССР. Оно основывалось на том, что Россия-СССР была единственным имперским государством, сумевшим интегрировать в едином народе все демографические составляющие: европейские славянско-христианские и азиатские тюрко-монголо-мусульманские, тем самым придавая обществу единый евразийский характер на континенте, поясняет Брюно.
Сегодня социобиологическое неоевразийство Льва Гумилева вдохновляет Владимира Путина, превознося превосходство русского человека, который придает большее значение миру степей и континентальности в отличие от западных морских держав. Евразийский экономический союз, созданный Владимиром Путиным в 2011 году, собирает Россию, Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Армению в общем экономическом пространстве, создающем благоприятные условия для перемещения товаров и людей по образцу Евросоюза. Это также средство остановить продвижение ЕС и предложить альтернативу экономической интеграции странам экс-СССР… В качестве региональной организации, основанной на государствах, делегирующих отдельные свои прерогативы наднациональным органам, она представляет собой экономический и цивилизационный центр, стремящийся защитить свой внутренний рынок от потока китайских потребительских товаров. Между тем в 2014 году ЕАЭС столкнулся с отказом вступить в его состав со стороны Украины, Грузии и Молдавии, эти страны сделали свой выбор в пользу ассоциации с Евросоюзом, анализирует автор статьи.
Но для понимания того, как Евразия принимает определенную структуру, следует прежде всего обратить внимание на Китай. С конца 1990-х годов страна стала новым локомотивом роста в Восточной и Юго-Восточной Азии, обойдя Японию, указывает ученый.
Президент Си Цзиньпин в 2013 году запустил проект "Шелковый путь XXI века", одновременно материковый и морской, напоминает автор. "Один пояс — один путь" превратился в Belt and Road Initiative (BRI) и состоит из двух частей: с одной стороны, коридоры, наземные пути, проходящие сквозь Центральную Азию, Пакистан, Иран и Россию, до Центральной и Западной Европы, с другой, морской путь, соединяющий посредством океанов Китай с Юго-Восточной Азией, от Юга Африки и до Средиземного моря, проходя через Суэцкий канал. Более 65 стран выразили готовность в этом участвовать, уже объявлено о выделении существенных финансовых средств, предоставленных фондом "Шелкового пути", представляющим собой только китайские капиталы, а также новым Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (BAII), в котором принимают участие 56 государств.
Перед лицом Китая Си Цзиньпина и его "Нового шелкового пути" Индия при поддержке Японии, в свою очередь, пытается запустить конкурирующий проект вокруг Индийского океана: "Коридор роста Азия-Африка", прозванный "Дорога свободы". Это, безусловно, не помешает Китаю, ставшему отныне материковой и морской державой, осуществлять свою гегемонию на большей части Евразии, заключает Брюно.
Источник: Инопресса