Сегодня любой «посадовець» с придыханием расскажет, как Украина собирается семимильными шагами идти в Европу и всячески пытается снискать на пути реформ одобрение США как правового и демократического государства. Однако даже теоретически представить себе столь длительный и бездоказательный судебный процесс в любой из стран ЕС или в одном из штатов Америки весьма и весьма затруднительно. Хотя…
Часть II
Владимир Бик в американском суде. Фантазия на тему
1.
Секретарь судьи Джонсона снова прислушалась. За стеной в кабинете шефа происходило что-то непонятное. Она встала, подошла к двери и приникла к замочной скважине — судья рыдал. Звуки по ту сторону двери не оставляли никаких сомнений: всхлипы, неясные стенания и истеричное подвывание в исполнении обычно сдержанного мистера Джонсона могли означать только одно – случилось что-то серьезное.
Дорис так увлеклась мыслями о причине печали судьи, что не заметила, как в приемную вошел его помощник Бэнкс.
— О, миссис Робертс, какие виды открываются с такого ракурса! – развязно сказал молодой человек, известный своей легкомысленностью. При этом было не совсем понятно, имеет ли он ввиду интерьер кабинета судьи через отверстие для ключа или саму Дороти, изогнувшуюся буквой r возле двери.
Миссис Робертс подскочила от неожиданности, слегка приложившись лбом к ручке двери, однако увидев, что это Бэнкс, шикнула и замахала на него руками.
— Тише, Бэнкс, тише! Послушайте, что там происходит. Это…
Но Карл и сам уже услышал, как стонет и задыхается судья Джонсон. Отодвинув от двери миссис Робертс, он вихрем ворвался в кабинет.
— Шеф, что случилось? Я могу вам чем-то помочь? – обеспокоенно обратился он к уронившему голову на руки судье.
Плечи Джонсона слегка подрагивали, а по телу каждые несколько секунд пробегала судорога. К тому же он не мог выдавить из себя ни слова – не хватало дыхания.
— Сэр, да что с вами? – не на шутку испугался Бэнкс.
Судья поднял голову. По его покрасневшим щекам текли слезы, но на губах играла идиотская улыбка, с которой он никак не мог справиться.
2.
— Ыыыыыы, — провыл судья протяжно, — воды, дай воды! Ты дело, ну, то есть аналитическую записку по нему читал?
— Какое дело? – удивленно заморгал Бэнкс, который ожидал чего угодно, но только не этого вопроса. – Бика что ли? Нет еще, как раз и пришел за ним – скоро же предварительное слушание.
— Оооооо, так мы сейчас… — он рефлекторно втянул воздух и хрюкнул. – Садись.
Бэнкс с опаской присел на краешек стула и уставился на страницу из дела Владимира Бика, на которую, все еще тяжело дыша и отфыркиваясь, указывал пальцем судья.
— «По данным следствия, — начал читать помощник, — обвиняемый в государственной измене Владимир Бик, будучи в преступном сговоре со своим руководством и подчиненными, по заданию ФСБ России собирал документальные видеоматериалы о событиях времен Революции достоинства, находившиеся на тот момент (и до сих пор) в свободном доступе в интернете. Далее он заливал ролики на специально созданный канал RePost на видео-хостинге YouTube, а ссылки на видеосюжеты отправлял коллегам из ФСБ, используя официальные почтовые e-mail'ы спецслужб. Ролики предназначались для использования во вред имиджу Украины, но следы этого использования в российских СМИ так и не были обнаружены». То есть как? Какой олух писал это? — Бэнкс потряс головой от удивления и поднял вопрошающий взгляд на судью, который снова стал задыхаться. – Но это же бред – чистой воды. Аналитик чего-то не понял, так не бывает.
— А вот бывает, представь себе. Я уже и дело запросил, все сам проверил. Это как если бы Бик котиков в Facebook репостил, а его за это цап — и в СИЗО! На два года! Или там собрал на YouTube рецепты приготовления сала с кулинарных сайтов — и все, государственная тайна, разглашение, вэлкам на зону — от 10 до 15-ти! Это, конечно, не по содержанию, а по форме… — немного смущенно добавил судья, поняв всю неполиткорректность высказывания. — И главное – якобы ссылки на канал этот злосчастный (ссылки, Карл!) он прямо из СБУ отправлял, с рабочего, так сказать, места… на официальный адрес… То есть, по сути, делал это с особым цинизмом, передавая врагам данные особо извращенным способом.
— Еще б написали, что он MMS со своего мобильного слал и телеграммой потом дублировал, мол, загляните в телефон. Или почтовым голубям в клюв микропленки вкладывал, — задумчиво произнес Бэнкс. – Могли бы уж что-нибудь поумнее придумать. Хотя, если б могли, придумали бы, наверное.
— Ладно, заберай это, а то, боюсь, у меня язва откроется или грыжа вылезет, — устало сказал судья, у которого, казалось, иссякли последние силы, — Только на ночь не читай — не уснешь. Могу себе представить, что расскажут свидетели…
Однако тут судья Джонсон ошибся – такого он себе представить не мог.
3.
Шло третье заседание предварительного слушания по делу Владимира Бика. Вообще-то судья не планировал так долго рассматривать столь бестолковое дело, но два предыдущих заседания пришлось прервать преждевременно – судья с помощником, обвиняемый, адвокаты и зрители уже через полчаса начинали покатываться со смеху, а через час доведенный до бешенства Джонсон был готов прибить каждого из свидетелей, включая судмедэкспертов, прямо в зале суда.
— Встать, суд идет, — в очередной раз монотонно пробубнила секретарь. – Предварительно слушается дело генерал-майора СБУ Владимира Бика. На заседании присутствует судья, обвиняемый, прокурор, адвокаты и свидетели по делу.
— Господин Бик, вы имеете, что заявить суду в начале заседания? – мистер Джонсон снова был сама выдержанность.
— Да, господин судья, в очередной раз хочу ответственно заявить: я не виновен, что и собираюсь доказать с помощью лома и такой-то… какой-то… логики, вот. Должна же в моих действиях была прослеживаться хоть минимальная логика? Все ж таки я не погулять вышел – большую часть жизни в спецслужбах оттрубил.
— В таком случае суд вызывает очередного свидетеля. Капитан Петренко, клянетесь ли вы говорить правду, только правду – и ничего, кроме правды?
— Клянусь, — бодро и как-то даже нетерпеливо ответил бывший подчиненный Бика.
— В таком случае расскажите, с чего все началось?
— Естественно, с того трагического момента, как Владимира Бика завербовали коварные ФСБшники.
— Где это происходило и как вам стало об этом известно? И поподробнее, пожалуйста.
— Они приехали к нам в самой середине декабря 2013 года, когда Революция достоинства только разгоралась. Смеркалось, на улице шел мелкий дождик и группа мужчин с военной выправкой. Они, все с дорожными сумками одного образца, направлялись к зданию СБУ. На крыльце их встречал чисто выбритый генерал-майор Владимир Бик с темно-синим зонтом. Они тепло поздоровались…
Судья, принявший твердое решение покончить сегодня с этим делом, начал кипятиться.
— Свидетель, что вы плетете? Какое отношение это имеет к делу?
— Но вы же сами просили поподробнее, вот я и стараюсь, — невозмутимо ответил Петренко.
— Хорошо, — судья обреченно вздохнул, дав себе слово выслушать эту ересь до конца. — Но прошу вас, ближе к теме.
— Ничто, как говорится, не предвещало беды, — вдохновенно продолжил капитан. — Кто же мог знать, что в этот тихий ясный вечер под покровом ночи свершится непоправимое — коварные ФСБшники завербуют украинского генерал-майора с почти сорокалетним стажем службы.
Судья не выдержал. Ему показалось, что весь зал слышал оглушительный треск, с которым разлетелись на мелкие кусочки все шаблоны в его измученном этим делом мозгу.
— Свидетель, прекратите издеваться над судом! Откуда взялся покров ночи? Какой ясный вечер? У вас же только что шел дождь! Как они его завербовали?
— На чем его прихватили, точно не знаю. Есть у меня, конечно, предположение…
— Говорите.
— Думаю, они угрожали ему тем, что если он не согласится на них работать, они доложат нашему руководству, что он согласился. Вот он и согласился, — уверенно сказал свидетель.
— Господин судья, ну бред же, — не выдержал Владимир Бик.
— Обвиняемый, не вмешивайтесь, сам слышу, что бред, — ответил судья и снова обратился к капитану: — А с чего вы вообще взяли, что это были ФСБшники?
— Зачем вы обзываетесь? Я в таких условиях свидетельствовать не могу, — бывший подчиненный Бика походил на обиженного ребенка. — С чего взял, с чего взял… Я все-таки в службе безопасности работаю. И мне, как опытному оперативнику, это было очевидно — у них на сумках висели бирки из аэропорта.
У судьи округлились глаза, он попытался найти логику в услышанном, но потом все же прыснул:
— Бирки? Обычные багажные бирки? – переспросил он. – И все?
— Может, у них из сумок еще балалайки торчали? А на поводке они вели медведя в косоворотке — хотя бы одного на всех? Ну, или в наушниках играл гимн России? – вдруг развеселился обвиняемый.
Судья по долгу службы шикнул на него, но тут же с немым вопросом уставился на капитана.
— Нет, господин судья, балалаек не было, а с медведями у нас по улицам не очень-то походишь. Да и в самолет его не пустят, хоть в одежде, хоть без, — на полном серьезе ответил свидетель. – И гимна я тоже не слышал.
— А со слухом у вас точно все нормально? – судью понесло.
— Абсолютно, я только недавно медосмотр проходил, все цифры правильно услышал, — уверенно сказал капитан.
— А буквы? – мистер Джонсон стремительно приближался к очередной истерике.
— Что – буквы? – переспросил Петренко.
— Буквы вы слышали? Все? Четко?
Тут уже не выдержал Бэнкс. Тихонько подхрюкнув и подавшись вперед, он продолжил настаивать:
— Ну, буквы, буквы-то вы слышали? На приеме у лора?
— У наших лоров букв нету – только цифры. Буквы – это у окулиста.
Судья и помощник синхронно выдохнули. Они отчаянно пытались не встретиться взглядами, ибо понимали, чем это может кончиться. И у них почти получилось успокоиться, но тут подвела миссис Робертс: она, предварительно демонстративно уронив ручку, со странным звуком сползла под стол и там несколько раз всхлипнула. Перед тем, как разразилась очередная катастрофа, закаленный двумя заседаниями судья титаническим усилием воли успел объявить перерыв.
4.
После перерыва опрос свидетеля возобновился.
— Продолжим, — неуверенно произнес судья. — Кто вас надоумил написать рапорт?
— Никто. Герой… То есть я действовал исключительно в интересах безопасности и территориальной целостности моей страны, а также во исполнение должностных инструкций и своего гражданского долга. В то время, когда моя родина была в опасности, я был обязан проявить повышенную бдительность…
— Прекратите нести эту ахинею, — прервал свидетеля вновь теряющий терпение судья Джонсон. — Что было дальше? Как вы поняли, что генерал-майор начал работать на вражескую разведку?
— Он вел себя крайне подозрительно, а потом сам мне все рассказал.
— Нечего мне было тебе рассказывать, — отозвался со своего места Владимир Бик, хотел присовокупить еще несколько ласковых, но махнул рукой и опустился на стул.
— Подождите, обвиняемый, давайте дослушаем показания свидетеля. Продолжайте, Петренко.
— Весь следующий день Бик ходил как в воду опущенный, даже обедать в столовую не пошел. А там, между прочим, жареную стерлядь подавали, — мечтательно проговорил капитан. — Знаете, такую — сочную, с хрустящей корочкой…
Судья снова не выдержал:
— Свидетель, ближе к делу. Расскажите, когда обвиняемый рассказал вам о задании ФСБ?
— Как же я вам расскажу, если вы меня постоянно перебиваете? Пришел я, значит, из столовой, а Бик заперся у себя в кабинете — и ни гу-гу. Ну, я , как и говорил выше, решил проявить бдительность и исполнить свой гражданский долг…
— А лучше б супружеский пошел исполнил — нам мороки было бы меньше, — еле слышно шепнул судье недавно женившийся Бэнкс.
— В общем, зашел я в кабинет, а там атмосфера такая зловещая…
— Нормальная там была атмосфера, пока ты не пришел, — из угла, где сидел обвиняемый, раздался смех.
— Представьте, господин судья, за окном темнота, на столе горит зеленая лампа — и тишина, — как ни в чем не бывало, продолжал живописать капитан.
— Спасибо, хоть мертвых с косами вдоль стен не придумал, сказочник, — хохотал Бик.
— В общем, я понял, что случилось что-то страшное, ну, или вот-вот случится, — свидетель делал вид, что не слышит насмешек. — И я решил немедленно приступить к сбору оперативной информации. Как бы невзначай я обогнул стол начальника и заглянул в монитор. Там были открыты несколько вкладок YouTubeи почтовый ящик. Тогда я беззаботным тоном спросил у Бика, чем он занимается. Он растеряно ответил, что ищет видеосюжеты, чтобы восстановить ход событий во время Майдана. Но я-то знал, что это не так. Тут у меня в голове что-то щелкнуло, и все стало на свои места.
— Что-то не похоже, чтобы у тебя там все на своих местах было, — покатывался Бик, уже даже не пытаясь сдерживаться.
— Я понял, что человек попал в сложную ситуацию, и если я не предприму срочные меры, случится огромная, непоправимая беда… — с выражением продолжал декламировать капитан.
— Да вы поэт, — без всякой задней мысли произнес судья, прихлебывая воду из стакана.
— Писатель, — скромно поправил Петренко, — я уже и книжку написал.
— Какую книжку? — судья поперхнулся и выплюнул воду на страницы дела.
— Почти документальную, по делу Бика, я вам ее тут и цитировал. Вам понравилось? – почти смущенно спросил свидетель. — 583 страницы. Есть там, конечно, немного художественного вымысла, но это так, ради красоты интриги. Теперь вот впишу срок, который вы ему впаяете, — и в печать.
— Вон отсюда! — судья пришел в бешенство. — Господин Бик, вы освобождаетесь из зала суда за отсутствием состава преступления. Хотите что-нибудь сказать напоследок?
— Да, господин судья. Не видать теперь этому деятелю писательских гонораров. А на нашу пенсию не сильно-то разгонишься, — усмехнулся бывший обвиняемый. — И вообще, спасибо вам, это было весело!