Отчего так происходит, однозначно сказать трудно — причин может быть множество. Не исключен элемент случайности, когда дело на начальном этапе по каким-то причинам прошло мимо внимания ведущих изданий (хотя сие и маловероятно, учитывая достаточно категоричные заявления ГПУ и главного военного прокурора Анатолия Матиоса). Возможна и некоторая скрытность сотрудников следственных органов, неуверенных в качестве работы своих подчиненных и достаточности доказательной базы. Вполне вероятно и банальное нежелание спецслужб выносить из избы «сор», связанный с ведомственными или межведомственными «разборками», приведшими к возбуждению дела. Еще одна версия замалчивания процесса — политический заказ. В любом случае, как говаривал первый президент Украины Леонид Кравчук, «маємо те, що маємо».
Стоит напомнить, что генерал-майора СБУ Владимира Бика обвиняют в совершении государственной измены во время Революции Достоинства (ч.1 ст.111 «государственная измена в форме оказания помощи иностранному государству, иностранной организации, либо их представителям в проведении подрывной деятельности в ущерб суверенитету, территориальной целостности и неприкосновенности, обороноспособности, государственной, экономической или информационной безопасности Украины»). Ему инкриминируют передачу сотрудникам ФСБ ссылок на находившиеся на тот момент и до сих пор в свободном доступе в интернете видеоматериалы, якобы искажающие сведения о событиях, происходивших на Майдане зимой 2013-2014 годов и порочащие Украину и ее евроинтеграционные устремления в глазах мировой общественности. Эта информация, по предположению следствия, была предназначена для использования во вред народу страны и репутации государства.
Обвинения не просто серьезные – вопиющие. Во все времена измена интересам государства, сознательное нанесение вреда его имиджу в глазах остального мира, да еще не просто гражданином, а человеком в погонах, дававшим присягу, считалось и считается чуть ли не самым страшным преступлением. Особенно если происходит это в условиях внешней агрессии со стороны страны, в чью пользу было совершено данное деяние. Однако чем больше сведений просачивается из зала суда и многочисленных томов уголовного дела, тем сильнее становится ощущение, что это дело вот-вот расползется по швам. Поскольку и «скроено» оно, при ближайшем рассмотрении, не очень ладно, а «сшито» и того хуже. Причем нитки для его создания использовались исключительно белого цвета.
Что сказал свидетель
Отправной точкой в деле против генерал-майора Владимира Бика, который в то время занимал должность начальника Департамента контрразведывательной защиты интересов государства в сфере информационной безопасности СБУ, стал рапорт на имя тогдашнего руководителя ведомства Валентина Наливайченко одного из сотрудников ДКИБ СБУ, консультанта-эксперта 4-го отдела 2-го управления капитана Михаила Сакалы. В документе от 5 марта 2014 года сообщалось о том, что 13 декабря 2013 года в здание департамента прибыло около 10-12 лиц, «возможно, причастных к спецслужбам Российской Федерации». Доказательствами того, что эти «гости» могли иметь отношение к силовым структурам РФ, являлись, по словам Михаила Сакалы, «сумки с прикрепленными авиационными багажными бирками, что может свидетельствовать о прибытии непосредственно из аэропорта», а также то, что они «были представлены как коллеги из ФСБ России и было подчеркнуто, что недопустимо разглашать факт их нахождения на территории СБ Украины».
Двумя неделями позже, 20 марта 2014 года, капитан Сакала, давая показания по делу, практически дословно, как хорошо заученный урок, повторил слова из собственного рапорта, при этом дополнив их некоторыми подробностями: «Насколько я помню, в пятницу, 13 февраля 2013 года около 11-12 часов в административное здание ДКИБ СБ Украины (г.Киев, пер. Политехнический, 4) прибыла группа лиц мужского пола в количестве 10-12 человек возрастом приблизительно от 30 до 50 лет. Они прибыли на двух микроавтобусах марки Volkswagen, цвет которых я не помню. Впервые я их увидел на ступеньках внутри здания, они разговаривали на русском языке с выраженным «московским» акцентом. При себе имели сумки с авиационными багажными бирками, из чего можно предположить, что они прибыли непосредственно из аэропорта. Приблизительно через один-два часа при участии начальника ДКИБ Бика В.В. было проведено совещание с руководителями отдела, после которого подполковник Милещенко Сергей Александрович собрал на совещание сотрудников отдела. Во время совещания он сообщил, что в ДКИБ прибыли коллеги из ФСБ Российской Федерации для выполнения совместных мероприятий и предупредил о недопустимости разглашения перед посторонними лицами факта их приезда и содержания исполняемой ими работы».
«Хочу отметить, — говорит во время допроса Михаил Сакала, что зафиксировано в соответствующем протоколе, — о принадлежности указанных лиц к ФСБ РФ было сообщено руководством ДКИБ, но они не представлялись, не называли свои должности и направления работы, поэтому я не могу точно указать их ведомственную принадлежность и называю их сотрудниками ФСБ — так, как мне их представили».
Опустим тот факт, что сотрудник СБУ Украины, профессиональный «спецслужбист» не может ни назвать количество «коллег» в прибывшей делегации, ни идентифицировать цвет двух авто, их доставивших. Не станем также придираться к тому, что о работе «гостей» в российской ФСБ ему известно исключительно с чужих слов, имена и фамилии их не называются, а аргументами в пользу причастности «посетителей» к ФСБ называются сумки с багажными бирками и «московский» акцент. И даже снисходительно отнесемся к тому, что в протоколе допроса свидетеля, подписанном самим Михаилом Сакалой и старшим следователем в ОВС следственного отдела Управления СБ Украины в Винницкой области подполковником юстиции М.В. Кондрацким, фигурирует отличная от информации в рапорте дата приезда «гостей» — 13 февраля 2013 года, когда ни о каких событиях на Майдане и тем более материалах, компрометирующих их участников, не могло быть и речи. Отметим лишь формулировки ответов: «возможно, причастных», «может свидетельствовать», «насколько я помню», «можно предположить», «не могу точно указать». Эта тенденция будет соблюдаться на протяжении двух допросов – допросов человека, на основании рапорта и показаний которого было возбуждено дело – ни много, ни мало — о государственной измене.
Где увидели измену
Что же конкретно вызвало подозрение правоохранителей в действиях Владимира Бика и его коллег? О каких противоправных действиях бывшего начальника поведал Михаил Сакала и что, по мнению следствия, может расцениваться как государственная измена, «то есть деяние, умышленно совершенное гражданином Украины во вред суверенитету, территориальной целостности и неприкосновенности, обороноспособности, государственной, экономической или информационной безопасности Украины: переход на сторону врага в условиях военного положения или в период вооруженного конфликта, шпионаж, оказание иностранному государству, иностранной организации или их представителям помощи в проведении подрывной деятельности против Украины» (ст. 111 УПК Украины)?
Итак, в рапорте Михаил Сакала утверждает: «В то же время известно, что ими (то есть предположительно сотрудниками ФСБ – ред.), прежде всего, собиралась информация об интернет-ресурсах украинских политических партий, отечественных СМИ и провайдеров интернет-услуг, электронных адресах украинских политиков и должностных лиц, прооппозиционных группах в социальных сетях и их основных участниках, беспроводных сетях, которые использовались активистами протестных действий в центральной части Киева и т. д.».
Позже, на первом допросе 20 марта 2014 года, Сакала повторяет весь перечень собираемых «коллегами» данных, однако формулировка звучит уже следующим образом: «Какую именно информацию они обрабатывали, я не знаю, но насколько мне известно из тех разговоров между сотрудниками, которые я слышал…» и т.д.
А в протоколе допроса от 14 мая 2014 года зафиксированы уже и вовсе противоречивые ответы:
«Вопрос следователя: Во время Вашего допроса 20 марта 2014 года Вы показали, что материалы предоставлялись сотрудникам 2-го управления руководством. Скажите, пожалуйста, что это были за материалы и кто именно их предоставлял?
Ответ свидетеля: Как правило, это были фото- и видеоматериалы, которые освещали события на Евромайдане и касались оппозиционных политиков, на которых освещались с негативной стороны их действия.
Вопрос следователя: Просматривали ли Вы переданные Вам материалы? Чего они касались?
Ответ свидетеля: Некоторые материалы я просматривал, и они касались событий, которые происходили на Евромайдане».
Таким образом, свидетель – первый и чуть ли не основной по делу – утверждает, что компрометирующие материалы, «как правило», касались Революции Достоинства. Поразительная уверенность для человека, который видел лишь «некоторые материалы» из тех 257-ми, работа с которыми вменяется в вину Владимиру Бику. Следователя по особо важным делам следственного отдела следственного управления Главной военной прокуратуры ГПУ старшего лейтенанта юстиции С. Шульгина такое противоречие, впрочем, не только не смутило, но и вообще не заинтересовало.
Далее Михаил Сакала рассказывает: «Во время их (опять же, предположительно сотрудников ФСБ – ред.) пребывания в ДКИБ был настроен канал обмена информации между департаментом и ФСБ РФ с использованием официальных почтовых адресов ведомств… Регулярное использование канала продолжалось до 21 февраля 2013 года». Таким образом, в показаниях свидетеля снова возникает февраль 2013 года, когда, по большому счету, еще ничего не предвещало начало Майдана. Но даже если допустить, что 2013 год назван по ошибке и речь все же шла о 2014-м, возникает новая коллизия.
На допросе 20 марта 2014 года Михаил Сакала рассказал следователю о том, что с материалами, предоставленными руководством ДКИБ для размещения в интернете с дальнейшей передачей ссылок в ФСБ, работали «в основном сотрудники 2-го, 4-го и некоторые 3-го отделов 2-го управления». «Но за давностью времени не могу указать, кто именно», — подчеркнул капитан Сакала. То есть сотруднику спецслужбы понадобилось меньше месяца, чтобы напрочь, «за давностью времени», забыть о том, кто выполнял якобы преступные приказы непосредственного руководства.
Спустя еще почти два месяца, на втором допросе 14 мая, забывчивость Михаила Сакалы достигает апогея. Он уже не только забыл, кто из коллег по департаменту вел так называемую подрывную деятельность (то есть выкладывал видеоматериалы, находящиеся в открытом доступе, в интернет и пересылал ссылки на них в Центр информационной безопасности ФСБ РФ), но и свое участие в этом процессе помнит очень слабо.
«Вопрос следователя: Совершали ли Вы их (материалов – ред.) загрузку в интернет? Если да, то на какие ресурсы?
Ответ свидетеля: Насколько я помню, мне было поставлено задание загрузить видеоматериалы на ресурс «Яндекс.ру». Загружал ли я видеоматериалы на другие ресурсы, я вспомнить не могу.
Вопрос следователя: Посылали ли Вы с электронного почтового ящика ДКИБ работникам ФСБ РФ ссылки на загруженные видеофайлы? Если да, то по чьему приказу?
Ответ свидетеля: Я точно этого не помню, но не исключаю, что среди отправленных мною материалов были и ссылки на видеоматериалы. Указания посылать какие-либо файлы на электронный почтовый ящик ФСБ давали Судаков Е.М., Милещенко С.О. и Беляев О.О.».
Таким образом «ценный свидетель» Михаил Сакала, по сути, не дал совершенно никакой конкретной информации, постоянно ссылаясь на забывчивость и неосведомленность (не потому ли, что дача ложных показаний может обернуться серьезным сроком, о чем сотрудник СБУ, безусловно, прекрасно осведомлен?). Более того, как видно из приведенной выше цитаты, материалы он загружал почему-то на Yandex.ru, хотя Владимиру Бику инкриминируется их аккумуляция на канале RePost ресурса YouTube, а приказ поделиться информацией с сотрудниками ФСБ РФ отдавал вовсе не подозреваемый.
Впрочем, даже таких скудных и путаных сведений вполне хватило для того, чтобы открыть уголовное производство против генерал-майора, 35 лет прослужившего в органах государственной безопасности, и более чем на год упрятать его в СИЗО.
Когда закончится фарс
Согласно законодательству Украины, сделать выводы о виновности или невиновности обвиняемого может только суд. При этом для того, чтобы хотя бы с относительной уверенностью утверждать что-либо, должны быть вынесены вердикты судами всех инстанций, в которые обратится защита Владимира Бика.
Однако, даже если временно вынести за скобки виновность или невиновность генерал-майора, картина получается более чем интересной. Сюжет, предлагаемый суду и немногочисленной общественности, до которой дошла информация о процессе, мог быть разыгран в любом жанре: детектива, шпионского экшна, драмы и даже трагедии. Однако благодаря бесталанности автора или непрофессионализму исполнителей, а может быть, и обоим этим факторам, пока это «произведение» больше смахивает на плохо продуманный фарс.
Конечно, есть некоторая надежда, что следующее заседание суда, которое должно состояться в феврале, даст новую пищу для размышлений и более точную и объективную информацию, а также доказательства виновности или невиновности подозреваемого. Но в любом случае до тех пор, пока украинская Фемида не объявит о своем решении, не стоит забывать, что обвинения не могут строиться на предположениях, а любые сомнения должны трактоваться в пользу обвиняемого, о чем прямо и однозначно говорит ст. 62 Конституции Украины, которую, кстати, никто не отменял.
ject>