"На второй день захвата террористы принесли в спортзал телевизор, — передает журналистка Зильке Бигалке. — (…) "По телевидению говорили, что в зале находятся только 350 человек", — говорит Бэла Губиева, которая тогда, будучи 13-летней девочкой, сидела на корточках на полу зала вместе со своим младшим братом. Террористы разозлились. "Слышали? — прокричал один из них. — Только 350 человек. Сейчас мы застрелим половину".
15 лет трагедии: траурная церемония. Прямая трансляция из Беслана
"Террористы требовали от Москвы вывести российские войска из Чечни и освободить чеченских повстанцев. При захвате погибли 334 человека, среди них 186 детей", — говорится в статье.
"Бэла Губиева сидит в московском кафе и так подробно рассказывает об этих трех днях, что можно лишь догадываться, сколько места занимают они в ее памяти, — отмечает Бигалке. — Она рассказывает об учителе, которого один из террористов застрелил в самом начале, чтобы обеспечить тишину. Его лицо мгновенно побелело, прежде чем он, как мешок, упал на пол. Она рассказывает о первой ночи, когда из-за тесноты она не могла лечь. Вспоминает голову брата на своих коленях. На второй день террористы разрешили уйти матерям с грудными детьми, но многие привели в школу своих старших детей и не хотели оставлять их одних. Они отдавали своих младенцев в руки другим женщинам, чтобы спасти их, рассказывает Губиева".
"В первую очередь она вспоминает о жажде, — пишет издание. — (…) В начале небольшим группам детей разрешали ходить в туалет. Среди заложников был врач, он посоветовал им намочить в туалете одежду, чтобы принести немного воды. Потом террористы разрушили водопровод. Если у кого-то зазвонит мобильный телефон, они угрожали застрелить 50 заложников".
"Позднее родственники погибших и оставшиеся в живых жертвы обвиняли государство в серьезной халатности, в 2017 году их правоту признал Европейский суд по правам человека. Несмотря на предупреждения, власти предприняли слишком мало для того, чтобы предотвратить теракт. Оперативные силы, казалось, работали несогласованно и с такой силой противодействовали террористам, что рисковали жизнью заложников. Они стреляли из штурмовых орудий и огнеметов, когда заложники еще сидели в спортзале. Расследование оставило без ответа целый ряд вопросов, — указывает издание. — У многих жертв никогда не была установлена причина смерти. Обрушилась ли крыша из-за того, что ее подорвали террористы, или же в ходе освободительной операции, не выяснено до сих пор. Как вообще террористы смогли пересечь границу с тяжелым оружием? "Многие из этих боевиков были в розыске. Как они могли объединиться?", — спрашивает Анета Гадиева из организации "Матери Беслана". Похожими вопросами задается и Бэла Губиева".
Она уже десять лет живет в Москве и считает, "что ей легче, чем тем, кто остался в Беслане. Несмотря на это, ей все еще снятся кошмары, хотя это происходит и реже".
"Самый болезненный вопрос заключается, вероятно, в том, могли ли силовики предотвратить большое количество жертв. "Я не могу на это ответить", — сказала Губиева. Потом она рассказала о солдате, который подорвался на гранате, брошенной террористом. "Они приехали, чтобы нас освободить, — говорит Губиева, — как я могу их осуждать?". Чего ждет она сегодня от политиков в Москве? "Чтобы они не скрывали правду", — передает Süddeutsche Zeitung.
Источник: Инопресса